Наталья Колесова: "Лучший писатель тот, у кого нет одного глаза и ноги"
Наталья Колесова: "Лучший писатель тот, у кого нет одного глаза и ноги"29.11.2007
Наталья Колесова: "Лучший писатель тот, у кого нет одного глаза и ноги"
В
субботу, 1 декабря, в Гоголевке в 15 часов Наталья Колесова проведет
презентацию своей первой книги "Карты судьбы", вышедшей в московском
издательстве АСТ.
О книге, написанной в жанре фэнтези,
мы уже рассказывали нашим читателям. Сегодня мы познакомим вас с ее
автором - безусловно, одним из самых интересных новокузнецких
писателей, если хотите, "новой волны".
- Наташа, расскажи о себе в двух словах в порядке знакомства.
- Родилась здесь. Училась в школе N 57, где сегодня красивый лицей.
Закончила отделение журналистики филфака Кемеровского госуниверситета.
Естественно, работаю на заводе - на Запсибе - инженером-сметчиком.
- Ничего себе - "естественно"!
- Год работала в газете "Красное знамя" в поселке Промышленном. А потом
бежала... отпросилась, меня и отпустили. А на заводе дали общежитие.
Жилье. Пришла работать временно, но так и осталась.
- А почему тебя потянуло на журналистику?
- Много читала, хорошо писала сочинения.
- Про любовь?
- Нет, про "героев нашего времени". Про любовь нам не задавали. Про
Достоевского - я, кажется, была единственной в классе, кто его
прочитал. Диплом в университете тоже писала по Достоевскому. Что
касается журналистики, то читать и учиться на филфаке и писать - далеко
не одно и то же.
- Ну а писать все же когда начала?
- В подростковом возрасте. Тогда фильмы шли про индейцев.
- Гойко Митич?
- Он самый. Сейчас бы сказали: секс-символ. Про индейцев и писала.
Которые дружили с ковбоями. Хорошими. Но были и плохие, которые не
дружили с индейцами. Очень долго писала для себя. "Голубая пантера"
была первой повестью, которую принесла в клуб любителей фантастики
"Контакт". Президент клуба Николай Николаевич Калашников ею страшно
восхитился. Она была первой моей повестью, ушедшей в печать. Тебе,
помнится, она тогда не понравилась.
- Пожалуй, да. Но ведь ты ее переделывала. А потом она по-другому
читается в контексте повестей, объединенных одним замыслом. Может, и я
изменился?
- Переделка была небольшая. Но я написала семь повестей, действительно
связанных одним миром и временем. А как отдельные повести из них
напечатали три - все на Украине.
- Почему на Украине? Там предпочитают фэнтези?
- Тут, очевидно, дело в направленности наших журналов. "Если" - самый
авторитетный - считает себя высокоинтеллектуальным журналом, где
фэнтези не место. "Полдень XXI век" Бориса Стругацкого тоже фэнтези не
берет. Хотя напечататься в них - значит, встать в число "маститых".
- Тогда почему фэнтези?
- Кто-то сказал: пишите о том, что знаете. Как можно писать о
межзвездных перелетах, не побывав в космосе? Фэнтези у нас в стране не
было. И когда появилось, было очень интересно писать в этом именно
жанре. Может, он более соответствовал складу моей фантазии.
- Вернемся к "Картам судьбы".
- Как отдельные повести из них, я сказала, напечатаны три. Но как
сборник повестей их не брали. Тогда я написала "связку", объединившую
их в одну тему. В роман.
- На тему любви?
- Не только. Героини повестей молоды, они ищут себя. Скорее, об этом
поиске. Впрочем, расскажите мне смысл, я вас возьму в соавторы. После
семинара у Ника Перумова, где я представляла "Прогулки по крышам" (Ник
Перумов, к слову, очень тепло о них отозвался), мне пишут его
участники, рассказывая свое понимание книги. Очень интересно узнавать о
себе, чего раньше не знала.
- Понятно, что читатель, так сказать, расширяет замысел автора. Но с чего начинается книга, как замысел рождается?
- Замысел? Я не из тех, у кого изначально ясно, как будет развиваться
сюжет, чем книга закончится. "Как я искала мужа" началась с одной фразы
вдогонку: "Эй, эй, подожди!" Иногда что-то приснится. И ты додумываешь
ситуацию. Иногда возникают герои, которых и не было вовсе.
- То есть книги как бы тебя несут сами?
- Да. Кто-то говорит, что это непрофессионализм.
- Есть и другие мнения на этот счет. Но мы заговорили о
профессионализме. Способна ты зарабатывать литературой? Каков был, если
не секрет, гонорар от "Карт судьбы"?
- Двадцать пять тысяч рублей.
- Не густо!
- Да, тысяча долларов. Естественно, на это не проживешь. Если только
лет через пять... И если кто-то будет тебя содержать, а ты будешь
писать, писать. По книге в год, а лучше по две. И тебя будут издавать
и, главное, переиздавать. Потому что, к примеру, Лукьяненко,
заработавший в прошлом году миллион, живет именно с переизданий. К
слову, из числа тех, кто был со мной на семинаре у Ника Перумова,
кто-то пишет на работе - потому что он программист, и работает часа по
четыре. Кто-то с утра до вечера в выходные. А мы - не программисты.
- То есть на работе не можете?
- Не можем. Молодые писатели, говорят, устраиваются туда, где хоть и
мало платят, но времени для писательства много. Или в выходные пишут
безвылазно. Есть такая шутка: лучший молодой писатель тот, у кого нет
одного глаза и ноги.
- Почему?
- К девушкам на танцы не побегаешь. А я просто писала. Задачи издаваться не стояло.
- Сейчас у тебя литагент и, очевидно, такая задача стоит?
- Да. У нас заключен договор на три года. Я должна писать, он - пристраивать книги, чтобы дальше я смогла "плыть" сама.
- У тебя есть что дать?
- Я сказала, что "Прогулки по крыше" пристраиваются. Выдам "Женские
комедии". Есть мелкие вещи. Хотя есть понятие - "не формат": "Для вас,
девушка, у нас нет серии!" Вот Оля Белоусова трудно нашла серию для
"Перекрестка волков"...
- И все-таки, Наташа, почему фэнтези?
- А ты много нынче знаешь в России людей, которые пишут реалистическую
прозу? Я не знаю. Славникова? Так и у нее в "2017" ситуация выдуманная,
смоделированная. Вот у нее и спроси: почему она не пишет реалистическую
прозу? Может, реальность такова?
